Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен? - Страница 96

К оглавлению

Он двинулся к двери.

— Майер! Вы обещали отцу Нанны, что найдете того, кто это сделал.

Он остановился, обернулся, хмуро посмотрел на нее.

— Или это были просто слова?

— А еще я обещал жене, что продержусь на этой работе не меньше трех недель. И что важнее, как вам кажется?

Она открыла рот, чтобы ответить, но он не дал ей:

— Все, не надо ничего мне говорить. Я сам знаю ответ.

Те же люди, то же место. И тем не менее все было иначе. Собрание группы началось в спокойной атмосфере, напряжения прошлого вечера как не бывало. Все шутили, смеялись, вели себя так, словно вчера ничего не произошло, и ждали продолжения. Шире всех улыбался Кнуд Падде. Он уже созванивался с Риэ Скоугор, интересовался свободными местами в комитете, метя на повышение.

Во главе стола сидел Троэльс Хартманн, рядом с Элизабет Хедегор. Присутствующие с удовольствием угощались булочками и пирожными. Он лишь изредка подносил ко рту чашку с кофе.

— Доброе утро всем, — сказал Хартманн и быстро покончил с вежливым вступлением: благодарю за то, что пришли, извините, что созвали в срочном порядке.

Бигум сидел в самом конце стола, сгорбившись на стуле, но пытался улыбаться.

— Уверен, мы быстро со всем разберемся… — приступил к делу Хартманн.

— Троэльс.

Это был Бигум, с улыбкой даже более вымученной, чем обычно.

— Прошу вашего внимания. Я хотел бы сказать несколько слов.

Хартманн изобразил удивление:

— Конечно, Хенрик, как пожелаете.

Бигум глубоко вздохнул:

— Я должен перед вами извиниться. За недавние неприятные события. — Он оглядел стол, все молчали. — Нам всем пришлось нелегко.

Падде сумел занять место рядом с Элизабет Хедегор, которая смотрела сейчас на Бигума, подперев подбородок ладонью.

— Надеюсь, все понимают, что наши разногласия были вызваны исключительно тревогой за благополучие партии. — Хенрик Бигум глянул на Хартманна. — Да, ничем иным, Троэльс. Ничего личного. Так что… — Деланый смех, вскинутые руки. — Предлагаю зарыть топор войны и двигаться вперед.

— Благодарю, Хенрик, — любезно произнес Хартманн.

— Не за…

— Но я согласен с тем, что вы вчера сказали. Так больше продолжаться не может.

Бигум заерзал на стуле:

— Троэльс, теперь у вас нет причин отзывать свою кандидатуру. Вас поддерживают и члены группы, и избиратели. Ваша позиция в отношении ролевых моделей…

— Да, да, да. — Взмахом руки Троэльс попросил его замолчать. — Не волнуйтесь, я вовсе не собираюсь отзывать свою кандидатуру. — Он посмотрел на каждого из присутствующих по очереди, скромно улыбаясь. — Не паникуйте. Наша общая цель — изменить систему в ратуше.

Все закивали, и Бигум энергичнее всех. Хартманн постучал пальцем по столу:

— Но мы не сможем этого сделать, если будем ссориться между собой.

Одобрительное бормотание. Словно шоумен, разогревающий публику, Хартманн воскликнул, смеясь:

— Я вас не слышу! Я прав?

Отклик был громче на этот раз, и Хенрик Бигум тоже засмеялся:

— Вы правы, Троэльс, и были правы с самого начала.

Хартманн направил на него долгий взгляд через весь стол:

— Я знаю, Хенрик. И вот теперь я хочу предоставить вам тот же выбор, перед которым вчера вы поставили меня.

Улыбка застыла на лице Бигума.

— То есть?

Выражение лица Хартманна тоже переменилось. С таким серьезным видом он обычно говорил с Бремером.

— Или вы уйдете добровольно… — Он помолчал. — Или мы решим это за вас голосованием.

Бигум затряс головой:

— Что?

За столом стало тихо. Помня нелюбовь Вебера к конфликтам, Хартманн не просил его присутствовать на собрании. А Риэ Скоугор стояла недалеко от стола, улыбаясь и ожидая развязки. Она с шести утра сидела на телефоне, так что они точно знали, каковы шансы Хартманна.

Бигум начинал злиться.

— Это немыслимо. Я работаю в этой партии уже двадцать лет — столько же, сколько и ты, Троэльс. Во всем, что я делал, я руководствовался только нашими общими интересами.

— Вы были у Бремера, Хенрик. Вы предложили ему сделку.

Костистое, аскетичное лицо университетского преподавателя вспыхнуло.

— Я только хотел узнать его мнение. Ничего больше. Наша победа совсем не гарантирована. Надо думать о возможных компромиссах…

— Так что вы выбираете, Хенрик? Добровольный отзыв или голосование?

Бигум посмотрел на каждого в комнате. Никто не смотрел ему в глаза, даже Падде.

— Понятно.

Он поднялся и, не спуская ненавидящего взора с Хартманна, выпалил:

— Пошел ты к черту, Троэльс. Тебе никогда не стать мэром. Ты… у тебя…

— Кишка тонка? — подсказал Хартманн.

Риэ Скоугор с лучезарной улыбкой открыла ему дверь.

— Чтоб вас всех… — пробормотал Бигум, уходя прочь.

Хартманн сложил на груди руки и откинулся по своей привычке на спинку стула. Падде встрепенулся и сказал:

— Ну. Вот и все. Как председатель я передаю слово Троэльсу.

Хартманн дотянулся до термоса, налил себе в чашку кофе.

— К вам это тоже относится, Кнуд. Дверь там.

Падде издал нервный смешок:

— Да бросьте, Троэльс. Я знаю, что ошибся. Но я много трудился на благо партии. Я ее преданный…

Хартманн глотнул кофе.

— Вы свободны, — только и сказал он.

Никто не смотрел в сторону Падде, никто не произнес ни слова, только улыбающаяся Скоугор снова открыла дверь.

— Так вот зачем вы притащили меня сюда? — воскликнул Падде. — Чтобы унизить?

— Кнуд, — позвала его Скоугор, постукивая костяшками пальцев по двери. — Нам нужно продолжать собрание. Прошу вас…