Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен? - Страница 95

Она смотрела на список заказов, не зная, за что хвататься. Один из работников вошел с вопросами, она отправилась в гараж разбираться на месте. Зазвонил телефон, трубку пришлось снять Лотте.

— Но сначала займитесь заказом в Эстербро. — Вернулась Пернилле, заканчивая разговор с водителем. — Все делайте так, как всегда делали с Тайсом. Если что, спросите у Вагна.

Он многозначительно посмотрел на нее.

— Что? Где Вагн? — спросила она.

— Не знаю…

— Ну, тогда… — Она бессильно махнула рукой. — Тогда делайте как знаете.

— Пернилле?

Лотта все еще была в конторе, дожидаясь, когда сестра освободится и останется одна.

— Что?

— Тебе звонили из банка. Сказали, что хотят поговорить.

Букард надел свою лучшую, свежевыглаженную рубашку, лучший костюм. Такой была его форма для выслушивания лекций от комиссара полиции. Он только что вышел из кабинета начальника и пребывал в ужасном настроении. Нагнувшись над столом, он перелистывал утреннюю газету в сером свете утра за окном кабинета Лунд. Скорбно опущенные уголки рта, сведенные брови — он был красноречив, не говоря ни слова.

Лунд и Майер сидели бок о бок и переглядывались, как нашалившие ученики в ожидании выволочки от учителя.

Нарушил тишину Майер:

— Мы понимаем, что все пошло не совсем так, как следовало.

Букард ничего не ответил, только показал им газетный разворот с крупным заголовком: «С ролевой модели Хартманна сняты все подозрения».

— Если бы Кемаль сразу рассказал нам правду… — начала Лунд и умолкла, остановленная язвительной усмешкой Букарда.

— Как я уже говорил вам, у нас с самого начала не сложились рабочие отношения… — добавил Майер. — Я, конечно, не хочу никого обвинять.

— Кемаль лгал нам! — повторила Лунд. — Он мог в любой момент предоставить нам свое алиби, но не сделал этого. Если бы он…

Букард снова ткнул пальцем в газету.

— Люди знают только вот это, — буркнул он. — Ваши оправдания никому не интересны. — Пауза. — Комиссар требует отстранить вас от дела. Нам не нужна вся эта шумиха в прессе. И по вашей вине мы оказались замешаны в предвыборной гонке, что вообще недопустимо. В довершение всего отца жертвы обвиняют в покушении на убийство.

— Кемаль не хочет выдвигать обвинение! — воскликнул Майер. — Разве это ничего не значит?

— Это будут решать юристы, не он. Как бы то ни было, вы оба провалили дело.

Они опустили головы.

— А теперь назовите мне хоть одну причину оставить вас для продолжения расследования.

— Одну? — немного воспрянула духом Лунд. — Я могу назвать…

— Тогда начинай.

— Мы знаем об этом деле больше, чем кто-либо другой. У новой команды уйдет не меньше недели на то, чтобы ознакомиться со всеми материалами.

— Я лучше подожду одну неделю и получу результат. От вас же пока были одни проблемы и неприятности.

— Мы знаем больше, чем знали вчера.

— Сегодня я еду в гимназию, — добавил Майер. — Смогу прояснить там кое-какие вопросы. Мы держим ситуацию под контролем. Лунд права: приведите других людей, и им придется начинать с нуля.

Букард надолго замолчал, погрузившись в размышления.

— Если завтра дело не сдвинется с мертвой точки, я вас отстраню. Обоих.

Он поднялся, направился к двери.

— И держитесь подальше от ратуши и Троэльса Хартманна. Не желаю больше получать из-за вас головомойки. Ясно?

— Конечно, — сказал Майер.

Букард ушел. Лунд сидела молча, сложив руки на груди, а Майер вышел в коридор раздать задания дневной смене.

— Мы должны сегодня как следует поработать, — сказал он. — Для начала возвращаемся в гимназию. Допросим всех до единого, включая уборщиц.

Лунд встала и подошла к шкафу, где хранились вещественные доказательства, стала перебирать пакеты в поисках нужного.

— Покажите фотографию Нанны всем водителям такси, — продолжал Майер.

— Уже показывали, — недовольно протянул Свендсен.

Майер накинулся на него:

— Всем водителям? В целом Копенгагене? Сомневаюсь. Особое внимание уделите тем, кто работал в районе квартиры Кемаля. Может, оттуда она поймала такси. Узнайте хоть что-нибудь! За работу!

Он вернулся в кабинет, бурча себе под нос:

— Неужели это так сложно?

Лунд сидела перед раскрытым журналом регистрации автотранспорта, полученным из мэрии.

— Нужно разослать фотографию машины на все заправки в городе, — сказала она, — уточнить, не заправляли ли ее вечером тридцать первого октября.

— Зачем?

— Мы кое-что упустили. — Она передала ему журнал. — Если верить этой записи, в баке уже не должно было оставаться бензина, а он почти полный. Значит, преступник заезжал на заправку, и в таком случае…

— В таком случае его должны были зафиксировать камеры слежения, я понял, не дурак.

— Хорошо! Давайте начнем с заправок возле гимназии Нанны.

— Лунд. Если бы вы были за рулем украденной машины с похищенной девушкой в багажнике, стали бы вы сами заправлять бак? И потом, в журнале может быть ошибка.

Она кивнула:

— Верно. Тогда проверьте этот вопрос со службой безопасности ратуши.

Майер засмеялся:

— Ага. Вы слышали, что сказал Бремер? Он оторвет мне яйца, если я туда сунусь.

Поставив руки на бедра, склонив голову, она смотрела на него не мигая большими яркими глазами — выжидательно, упрямо.

— Не надо на меня так смотреть, мне это не нравится, — пожаловался Майер.

Она не шевельнулась.

— Я в ратушу не поеду, Лунд. И точка. Вы делайте что угодно. А я туда не поеду.