Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен? - Страница 46

Хартманн проигнорировал вопрос.

Тогда встал политический редактор одной из ежедневных газет.

— Бремер тоже заигрывает с Эллер?

Его ослепила вспышка одного из фотографов. Надо строго придерживаться текста, так наставляла Риэ Скоугор.

— Да. — В зале стало тихо, все глаза смотрели на него. — Но если честно, мне кажется, он староват для нее. А теперь…

Внезапный взрыв хохота.

Чаша весов дрогнула и качнулась в его пользу. Газетчики ненавидели Бремера не меньше, чем он. По крайней мере, так они писали в своих статьях.

Троэльс удалился в свой офис. Вокруг него тут же засуетилась Риэ Скоугор. Поправила ему галстук, пиджак. Выглядела она молодой и довольной. Кратко пожурила его за одно-единственное отступление от заготовленного текста, но оно оказалось полезным. Так что в целом она была счастлива.

— Я в порядке, — сказал Хартманн, уклоняясь от ее рук. — Все хорошо.

— Троэльс, у тебя сегодня еще несколько встреч. Потом посещение школы. Там будут фотографы. Еще очень много дел.

Он отошел к окну, как упрямый ребенок.

Она тоже умела играть в эту игру. Надутые губки. Отработано практикой. И она с утра побывала в парикмахерской. Строгая, элегантная прическа. Платье, идеально сидящее на стройной фигуре.

Вбежал Вебер, размахивая пачкой бумаг. Проект речи в связи с заключением альянса. Он хотел, чтобы Хартманн показал ее Эллер при встрече.

— Хорошо, я посмотрю в машине…

— Возьми с собой Мортена, — сказала Скоугор. — Вы вдвоем все обговорите. Пройдетесь по пунктам…

Вебер потряс головой:

— Тут нет ничего нового. Я Хартманну не нужен. У меня полно работы…

— Не беспокойся, я останусь здесь и буду держать оборону до твоего возвращения! — настаивала она. — Поезжайте! — Она с улыбкой замахала руками, выпроваживая их. — Поезжайте и поговорите!

Иногда Хартманн играл с Риэ в шахматы. Обычно побеждал он. Потому что она поддавалась? Такая мысль порой приходила ему в голову.

— Ну, идите, мальчики! — прикрикнула на них Риэ Скоугор, словно мать на шаловливых детей, и снова замахала тонкими руками, блестя кольцами.

— В субботу вечером, — сказал Майер, — Йеппе Хальд действительно был в охотничьем поместье, но несколько раз звонил Шандорфу.

— Что говорит та женщина, с которой был Оливер?

— Разведена, хотела развлечься. Ей показалось, что парень был чем-то подавлен.

Лунд подняла брови:

— И это все?

— Нет.

Снова отзвук обиды в голосе. Наверное, сказывался наложенный ею запрет на курение в кабинете.

— А что с отпечатками в бойлерной?

— Там перебывала половина гимназии.

— ДНК?

— Еще ждем результатов. Ну что, готовы?

Она посмотрела через стеклянную дверь в комнату для допросов по другую сторону коридора. Там сидел Оливер Шандорф, уронив голову на стол.

— Я хочу быть там, — заявил Майер. — Мы же вместе работаем над этим делом.

Это было верное замечание.

— Ладно. Пойдем вместе. Но вопросы задаю я.

Как только они открыли дверь, Шандорф, взлохмаченный, в зеленой рубашке поло, указал на Майера:

— С ним я говорить не буду.

— Не будешь, — согласилась Лунд. — Я поговорю с тобой. — Пауза. — С добрым утром, Оливер. Как себя чувствуешь?

— Дерьмово.

Она протянула ему руку. Парень пожал ее. Лысый адвокат, которого они видели раньше, тоже поздоровался с ней. Лунд села с ними за стол. Майер устроился в дальнем углу, в пятне света, падающего из окна.

— Мы только хотим получить ответы на некоторые вопросы, — объявила Лунд. — После этого ты сможешь пойти домой. — Никакой реакции от Шандорфа. — Нанна сказала родителям, что проведет выходные у Лизы. Она собиралась встретиться с тобой?

— Нет. Я уже говорил вам.

— Ты знаешь, с кем у нее было свидание?

— Нет.

Из папки, принесенной с собой, Лунд вынула пару снимков тех шикарных сапог, что она нашла в шкафу Нанны:

— Это ты подарил ей?

Он взглянул на фотографию с удивлением:

— Нет.

Майер откинулся на спинку стула, протяжно и громко зевнул. Лунд не обращала на него внимания.

— Из-за чего ты так разозлился на вечеринке, что начал бросаться стульями?

Лысый адвокат просиял и отчеканил:

— Мой клиент не обязан отвечать.

И на адвоката Лунд даже не взглянула.

— Я пытаюсь помочь тебе, Оливер. Расскажи нам правду, и мы оставим тебя в покое. Спрячешься за своим адвокатом, и я обещаю…

— Она сказала, что нашла другого!

— Все, хватит, — сказал адвокат. — Мы уходим отсюда.

Глаза Лунд ни на миг не оторвались от рыжего парня.

— Она называла его имя?

Адвокат уже вскочил:

— У моего клиента была тяжелая ночь…

— Она еще что-нибудь сказала?

— Повторяю, — перебил ее адвокат, — больше никаких вопросов.

Шандорф помотал головой:

— Все, о чем я просил ее, — это спуститься в подвал и поговорить со мной. Но она не…

— Оливер! — рявкнул юрист.

— Малыш, — обратился Майер к Шандорфу, — он тебе не отец. Он не ударит тебя, я ему не дам.

— Она не хотела пойти со мной.

Лунд кивнула:

— И что ты сделал?

— Обозвал ее несколько раз… И больше никогда ее не видел.

Она собрала свои бумаги:

— Спасибо, это все.

В коридоре Лунд остановилась в задумчивости:

— У Нанны был кто-то. Он подарил ей дорогие сапоги, о которых никто не знал.

— Их мог купить Оливер, — нетерпеливо воскликнул Майер. — Он врет. Может, у нее с ним было свидание.

— Здесь что-то не так.

— Здесь что-то не так, — пробормотал он, потянувшись за сигаретами.