Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен? - Страница 4

— Да, имели удовольствие… — начала Лунд.

— Только что получили. — Букард протянул ей оперативную сводку. — Взгляни. Но если ты занята сборами…

— У меня есть время, — сказала ему Лунд. — Еще целый день…

— Хорошо, — ответил Букард. — Может, возьмешь с собой Майера?

Тот затушил сигарету и пожал плечами.

— Он обживается на новом месте, — сказала Лунд.

Майер тем временем отставил машинку, взял мячик и стал подбрасывать его на ладони. При словах Лунд он улыбнулся. От этого лицо его смягчилось, стало более живым.

— Это я всегда успею. Пошли ловить злодеев!

— Хорошее начало, — произнес Букард с ноткой неприязни. — Продолжайте в том же духе, Майер, и мы сработаемся.

Выглядывая в опущенное окно на пассажирском сиденье, Лунд изучала Кальвебод-Фэллед. Тринадцать километров к югу от города, недалеко от воды. Утро выдалось ясное после полутора суток непрерывного дождя. Вряд ли хорошая погода простоит долго. Плоская болотистая пустошь, желтая трава, промоины — тянется до горизонта, справа темный голый лес. Едва уловимо, пахнет морем, более ощутим сырой запах прелой растительности. Воздух влажный, температура близка к нулю. Зимние холода не за горами.

— А вам разрешат носить оружие? А задержание проводить? Или только штрафы будете выписывать за неправильную парковку?

Кто-то из местных жителей, выгуливая ранним утром собаку, нашел девичью одежду на пустоши возле березовой рощи, известной как лес Пинсесковен.

— Нужно быть шведом, чтобы арестовывать шведов. Это… — Лунд пожалела, что начала отвечать на его вопросы. — Такие правила.

Майер закинул в рот горсть картофельных чипсов и бросил пустой пакет под ноги. Машину он вел как подросток — слишком быстро, едва замечая окружающих.

— А что сын ваш говорит?

Она вышла, не поглядев, идет ли он за ней.

Находку караулил оперативник в штатском, а сотрудник в форме ворошил поблизости пожухлую траву, пинал кочки. Это все, что у них было: легкая хлопчатобумажная блузка в цветочек, какие носят молодые девушки, и карточка клиента видеопроката. И то и другое запечатано в прозрачные пакеты для вещественных доказательств. На блузке следы крови.

Лунд поворачивалась на триста шестьдесят градусов. Ее большие лучистые глаза выискивали что-то, как всегда.

— Кто здесь бывает? — спросила она полицейского в форме.

— Днем сюда водят детей младших классов на уроки природоведения. Ночами приезжают проститутки из города.

— То еще местечко, чтобы обслуживать клиентов, — сказал Майер. — Куда подевалась романтика, спрашиваю я вас.

Лунд продолжала медленно поворачиваться вокруг своей оси.

— Когда здесь появились эти вещи?

— Вчера. Не в пятницу. В пятницу приходили школьники. Они бы заметили.

— Никаких звонков? Из больниц ничего?

— Ничего.

— Есть соображения, кто она такая?

Оперативник показал ей пакет с блузкой.

— Размер восемь, — сказал он. — Все, что нам известно.

На вид дешевая, пестрая, рисунок аляповатый, даже наивный. Такие вещи нравятся тинейджерам: и детское, и в то же время сексуальное. Лунд взяла второй пакет и изучила карточку из видеопроката.

На ней стояло имя: Тайс Бирк-Ларсен.

— Карточку мы нашли возле колеи, — добавил полицейский. — Блузку — вон там. Может, они поссорились и он выбросил девицу из машины. А потом…

— А потом, — закончил за него Майер, — она нашла свои туфли, пальто, сумочку и пачку презервативов и пошла домой телик смотреть.

Лунд поймала себя на том, что никак не может оторвать взгляд от леса вдали.

— Хотите, я поговорю с этим Бирк-Ларсеном? — спросил сотрудник в форме.

— Да, поговорите, — ответила она и посмотрела на часы.

Еще восемь часов, и все это закончится. И Копенгаген тоже уйдет в прошлое, как и вся прежняя жизнь.

Подошел Майер, и Лунд очутилась в облаке дыма.

— Мы сами могли бы поговорить с ним, Лунд. Бросил здесь проститутку — каков молодец. Еще и избил. Мой клиент.

— Это не наша работа.

Сигарета полетела в ближайшую промоину.

— Я знаю. Просто… — Из его кармана появился пакетик конфет. Казалось, этот человек живет на чипсах, сладостях и сигаретах. — Просто хотел немного потолковать с ним.

— О чем? У нас нет дела. Проститутка не обращалась в полицию.

Майер склонился к ней и сказал так, как мог бы сказать учитель, обращаясь к ребенку:

— Я умею разговаривать с людьми.

У него были оттопыренные, почти клоунские уши и суточная щетина. Он будет неплох, работая под прикрытием, подумала она. А может, он так уже работал. Она вспомнила, как говорил с ним Букард. Уличная шпана. Коп. Майер сойдет и за того, и за другого.

— Я сказала…

— Вы должны увидеть меня в деле, Лунд. Правда. До отъезда. Это будет мой подарок шведам.

Он взял у нее карточку. Прочитал:

— Тайс Бирк-Ларсен.

Сара Лунд сделала еще один оборот и запечатлела в памяти желтую траву, канавы и лес.

— Я поведу, — сказала она.

Пернилле упиралась ладонями в его большую грудь и смеялась, как девочка.

Полуодетые на полу кухни в разгар рабочего утра. Это была идея Тайса, как и большинство других идей.

— Одевайся, — велела она и скатилась с него, встала на ноги. — Иди работай, ты, животное.

Он ухмыльнулся, словно юноша, каким она его до сих пор помнила. Потом снова влез в свой ярко-красный комбинезон. Сорок четыре года, рыжеватые волосы, тронутые сединой, фигурные бакенбарды до широкого подбородка, грубое лицо, которое могло вмиг озариться улыбкой и снова скрыться за маской невозмутимости.